|
|
Мищенко А.С.
СОЦИАЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ «ЭВОЛЮЦИОННОГО ПОЛОВОГО ДИМОРФИЗМА» |
|
|
Несмотря на различные предположения о биологической целесообразности разделения высших животных на два пола, на сегодня, как признают многие исследователи, наиболее удовлетворительно объясняет половой диморфизм теория, разработанная В.А.Геодакяном, названная им “эволюционным половым диморфизмом” (1). В общих чертах суть концепции В.Г.Геодакяна сводится к тому, что процесс воспроизводства любой биологической системы включает в себя две противоположные тенденции: наследственность - консервативный фактор, который стремится сохранить неизменным у потомства все родительские признаки, и изменчивость, благодаря которому возникают новые признаки. Самки как бы олицетворяют постоянную “память”, а самцы - оперативную, временную “память” вида. Любой поток информации от среды сначала воспринимают самцы, которые теснее связаны с внешней средой. Лишь затем, после отсеивания устойчивых сдвигов от временных, случайных, генетическая информация попадает внутрь защищённого самцами устойчивого “инерционного ядра” популяции, представленного самками. Поскольку самцы воплощают в себе принцип изменчивости, все новые признаки в развитии вида сначала возникают у самцов и лишь затем передаются самкам. Исходя из этих общих положений, В. А. Геодакян объясняет ряд биологических половых различий и делает ряд далеко идущих выводов. В частности, принципы, вытекающие из этой теории, он применяет и к социальным процессам. Избыточная рождаемость мальчиков, по его мнению, необходима для обеспечения оптимума третичного соотношения полов. Так как в изменчивых (экстремальных) условиях третичное соотношение полов падает, то вторичное растет (механизм отрицательной обратной связи). Этим объясняется «феномен военных лет» и другие демографические загадки, связанные с полом. Геодакян считает, что зависимость соотношения полов, дисперсии полов и полового диморфизма от условий среды даёт возможность использовать их как индикаторы для диагностики экологической ниши, оценки качества жизни и предсказания необратимого повышения этих характеристик у неблагополучных (вымирающих) популяций. Когда экологическая ниша «уходит», то резко и необратимо растёт рождаемость мальчиков, их дисперсия и половой диморфизм (2). В соответствии с этим можно проинтерпретировать и беспрецедентное увеличение разрыва в продолжительности жизни женщин и мужчин в современной России, достигшего в 1995г. 14 лет (3). Это может объясняться стрессом социальных изменений, который, по мнению И.Н. Гурвича, всегда сопровождается увеличением заболеваемости и снижением общей продолжительности жизни (4). Этому стрессу подвержена вся популяция населения России, однако мужская её часть, в соответствии с теорией Геодакяна, расплачивается повышенной смертностью за возможность адаптации популяции в целом к изменившимся условиям среды. Ещё одним признаком этой ситуации должна служить повышенная рождаемость мальчиков в последние годы, что подтверждается данными подготовленного правительством России проекта доклада «О реализации Российской Федерацией Конвенции о правах ребёнка в 1993-1997 гг.», в соответствии с которыми, с 1992 г. наблюдается необычно высокий перевес рождаемости мальчиков, по сравнению с девочками. Так, среди детей в возрасте до 4 лет мальчиков 3 млн. 639 тыс., а девочек - 3 млн. 452, среди 5-летних - 925 тыс. мальчиков и 881 девочек, а среди 6-летних соответственно 1 млн. 23 тыс. и 971 тысяча. Психологические различия полов теория Геодакяна трактует тем, что широкая норма реакции обеспечивает женский пол повышенной онтогенетической пластичностью (адаптивностью), а это не что иное, как восприимчивость к воспитанию и обучению. Поэтому в дискомфортных зонах отбора остаются в основном мужские особи, которые могут покинуть эти зоны только за счёт нахождения новых решений, т.е. за счёт сообразительности и находчивости. Разной нормы реакции вполне достаточно, чтобы возник психологический половой диморфизм: женский пол специализировался по адаптации к существующим условиям, а мужской пол - в поиске новых путей для будущего (5). Геодакян считает, что его теория охватывает не только биологию, но и такие науки, как психологию и социологию и в комплексном изучении человека может сыграть важную унификаторскую, интегрирующую роль. По его мнению, концепция пола должна строиться на естественной биологической основе, поскольку без понимания биологических, эволюционных ролей мужского и женского пола нельзя правильно определить их социальные роли (6). С его точки зрения, совершенно правильная и справедливая идея равноправия мужчин и женщин часто трансформируется и трактуется как «одинаковость» и «взаимозаменяемость» во всех областях человеческой деятельности и должна быть заменена на идею их дополнительности. Возникает вполне естественный вопрос, а не является ли существовавшее и существующее неравенство полов в соответствии с теорией эволюционного полового диморфизма биологически детерминированным и оправданным, и реального и полного равноправия между женщинами и мужчинами невозможно достичь в силу законов природы? На это есть несколько возражений. Во-первых, с биологической точки зрения, никакого неравенства между полами в популяциях животных нет, поскольку поведенческий половой диморфизм строго функционален и направлен на сохранение вида. Во-вторых, достаточно стройная и обоснованная с биологической точки зрения, теория Геодакяна нуждается в дополнительной социальной интерпретации. Вызывает определённые сомнения перенос биологических механизмов, обусловливающих половой диморфизм, на область психологического и социального различий полов. По сути он воспроизводит функционалистский подход к трактовке социальных ролей женщин и мужчин в обществе. В-третьих, ещё одним критическим замечанием против буквального перенесения следствий теории Геодакяна на общество, может служить то, что человек давно перестал развиваться по законам биологической эволюции и, по сути, сам создаёт себе среду развития, которая, в свою очередь, оказывает обратное действие на эволюцию общества. В-четвёртых, по онтогенетическому правилу полового диморфизма, он является следствием не только естественного отбора, но и искусственного. Поскольку человек развивается во многом по второму пути, то есть отбор осуществляется по социальным, а не биологическим механизмам, то должен изменяться и его половой диморфизм, то есть биологические различия между полами могут быть не столь выражены, как у других биологических видов. В-пятых, в стабильных условиях внешней среды, как следует из теории Геодакяна, вообще должны уменьшаться различия между полами, поскольку уменьшается необходимость в приобретении новых качеств, помогающих к ним приспособиться. Это же можно отнести и к стабильной социальной среде. В-шестых, дифференциация функций в обществе в соответствии с полом проявляется лишь как статистическая тенденция, и не связана с каждым конкретным индивидом. Поэтому в обществе, которое способно обеспечить равенство возможностей реализации индивидуальных способностей, действительно возможно достижение равенства полов по «принципу дополнительности», когда различия в выборе сфер деятельности будут проявляться только на уровне всего общества, оставляя свободу выбора за индивидом. Впрочем, и сам Геодакян считает, что его теория должна быть подвергнута интерпретации психологией и социологией. По крайней мере, если она верна на биологическом уровне, то это должно проявляться и на уровне социальных процессов там, где они ещё детерминируются биологическими, например, в периоды биологической угрозы выживаемости популяции того или иного социума. Социологическая интерпретация теории Геодакяна, по нашему мнению, может быть проведена путём постановки гипотез о социальных процессах и закономерностях, вытекающих из её следствий. Одной из таких гипотез может служить гипотеза о большем социальном неравенстве женщин и мужчин в критические, переломные исторические моменты развития общества и уменьшении этого неравенства в периоды относительно стабильного его развития и функционирования. Примером этому может служить усиление социального неравенства женщин и мужчин в современной России. В свете высказанных предположений можно говорить о достижении эгалитарных отношений полов как об общецивилизационном процессе. Как показывают тенденции социального развития, в наибольшей степени эгалитаризм между полами достигается именно в тех обществах, где достигается наибольшее социальное равенство вообще, чем в большой мере снимается действие тех законов, которые и воспроизводят половой диморфизм на биологическом уровне, превращая его в социальное неравенство. Кроме того, функционирование современного общества уже не требует жёсткого закрепления функций за его членами в соответствии с полом, поскольку разделение труда становится всё более универсальным и зависит только от личностных качеств индивида. В то же время биологическая и социальная дифференциация функций полов, по-видимому, будет оставаться резервом выживания общества в экстремальных ситуациях и в этом смысле в нём останутся «мужские профессии», те что, связаны с повышенным риском и необходимостью проявлять реакцию на агрессивные изменения среды и где всегда будут преобладать представители «сильного пола». В целом же теория эволюционного полового диморфизма должна быть подвергнута тщательной интерпретации со стороны общественных наук и, по мнению автора, может послужить более точному пониманию взаимодействия и взаимоотношений полов в различных сферах и аспектах функционирования общества. В конечном итоге при решении вопроса о соотношении биологических и социальных факторов в половой дифференциации в обществе, речь идёт о границах изменчивости женских и мужских функций и половых ролей. Являются ли они биологически обусловленными, как считает В.Геодакян, либо социальные механизмы в конечном итоге играют ведущую роль? Либо, если половая дифференциация определяется как биологическими, так и социальными факторами, то какими из них в большей степени в каждом конкретном случае определяется граница изменчивости в обществе женских и мужских функций и половых ролей? На эти вопросы ещё предстоит найти ответы. ЛИТЕРАТУРА
|
| Обложка | От редактора | Часть 1 | Часть 2 | Часть 3 | Авторы |
Copyright©
Кафедра социальной работы и авторов, 1999.